В прозрачной тени зеркал привычно четкие линии расплываются в бессмысленные круги, приходится все ближе и ближе склоняться над холодной поверхностью, задерживая дыхание и проводя пальцами по, возможно, колеблющейся грани между отраженным и реальным. Бывает так, что твое настоящее искривляется до полного подобия, и никто уже не скажет, с какой стороны зазеркалья находишься ты, бывает, что не можешь произнести ни слова, хотя и хочется рассмеяться и поклясться, что гулкие шаги по мокрой аллее не могут быть миражом, нелепой игрой бликов в чьем-то зеркале над дешевой пожелтевшей ванной....и остановишься, оглушенный этой пустой мыслью, бесцельно и отчаянно впиваясь ладонями в такую живую мокрую глину. Старинные фонари включают под вечер. Они освещают силуэты решеток вокруг клумб, мраморные круги фонтанов и деревянную зеленую террасу за деревьями. Террасу, не вписываюшуюся в привычную обстановку быта, пусть и мимолетного, хотя бы потому, что она никуда не ведет, сколько ни ходи по теплым доскам. Шершавые перила и разбитые ступени, ведущие туда, куда нельзя пройти, или всего лишь туда, куда тебе нужно. Не грусти, так бывает...
А еще случается, что просыпаешься, и идешь умываться, и вдруг без причин бьешь снова и снова по поверхности небольшого зеркала над пожелтевшей ванной, не вполне уверенный, что с режущим звоном не разлетишься осколками и ты. Так не будет, но, может быть, ты будешь долго жалеть об этом и много лет не пропадет уверенность, что вот именно сейчас на лавочках с чугунными ножками в старой аллее рассиживаются знакомые тебе когда-то магистры древнего Ордена. И так в каждом отражении...
  Не грусти, бывает...